Звонок из ниоткуда - Виктория Данилова

– Агентство «Лунный Свет»! Добрый день! – услышал он голос своей секретарши.

– Ларис, привет! – Антон Иванович! Здравствуйте! Вы уже вернулись?

– Ну здравствуй, мой верный помощник. А где у нас Виктор? Соедини-ка меня с ним.

– А Виктор Геннадьевич вторую неделю в больнице, у него аппендицит вырезали. Мы не стали вам сообщать. Виктор Геннадьевич говорит, что это пустяки, через три дня уже на ногах будет. А что вы хотели, Антон Иванович? Что-то срочное?

– Нет, ничего… Спасибо Ларис, к вечеру заеду. «Значит, Витек не мог участвовать ни в каком розыгрыше… Надо к нему съездить, навестить больного, да и эту историю странную обсудить». – С этими мыслями Антон стал натягивать на себя джинсы. Он еще не успел разобрать вещи с поездки. Сумка так и стояла в коридоре. «Как-то все немного не по плану…», – подумал он, закидывая сумку в шкаф. Глядя на себя в зеркало, вспомнил слова одной из своих дамочек: «Тебе идет трехдневная щетина». И решил, что бриться не будет. Он может себе это позволить, как-никак в отпуске.

– Что ж, последние денечки честно заслуженного отдыха безнадежно пропали, – буркнул себе Антон, выходя из квартиры.

* * *

Лиза вышла от Стрельцова. Хотелось обо всем забыть с чувством выполненного долга. Но после этого визита все продолжала думать о ночном звонке, о неизвестной Насте: «Звонок был. Стрельцов существует. Что же это такое? Неужели действительно хорошо продуманный розыгрыш? Нет, не может быть… Я не знаю этих людей, они меня тоже. Зачем кому-то впутывать меня в непонятные авантюры?» Она вернулась и оставила в дверях свою визитку – вдруг он все же вспомнит свою Настю и захочет расспросить о ее звонке. Ну а нет, так нет – она сделала все, что могла. Лиза решила зайти в магазин – побаловать себя чем-нибудь вкусненьким. Она любила сладкое, особенно когда переживала, когда было тревожно. А сейчас ей было далеко не спокойно. Предчувствие, нехорошее предчувствие точило ее изнутри. Так что сейчас пирожное было просто необходимо, и она с удовольствием стала осматривать предложенные магазином вкусности. Антон Стрельцов и какая-то там Настя временно выпали из ее памяти.

* * *

Лиза, Елизавета Милявская – новое имя устраивало ее гораздо больше, чем Эльза Милляр. Хотя очень часто сама чувствовала, что в ней живет именно Эльза. Это имя ей дала бабушка. Из всех своих внуков и внучек она выбрала ее. Когда Лиза (тогда еще Эльза) была ребенком, она забрала ее к себе. Она воспитала Эльзу, дала ей образование.

– Ты очень похожа на мою мать, как две капли воды, – часто повторяла ей бабушка.

Лиза в дела бабушки Маши не вникала, впрочем, та и не позволила бы. Бабушка побеспокоилась о безбедном существовании своей любимой внучки. В наследство ей достался хороший дом в пригороде Екатеринбурга и кругленькая сумма на счете. А еще куча неизвестно откуда взявшихся бабушкиных ценных бумаг, фотографии, старая записная книжка и старинная шкатулка, наверное, антикварная. Правда, от нее не было ключика. Так и не сумев открыть, Лиза забросила шкатулку вглубь стола и совсем забыла про бумаги, шкатулки и тому подобные мелочи. Дом она продавать не хотела, любила его, он был теплым, родным. Мать свою Лиза почти не помнила, как не помнила и того, почему ее забрала бабушка, почему она никогда не встречалась со своими сестрами, почему ни отец, ни мать не были против ее отъезда с бабушкой. Она и дом не помнила, в котором они все жили. Нет его в памяти, но нет и печали по этому поводу. Бабушка Маша – вот она для Лизы и отец с матерью, и родительский дом. Школу, вот что она помнила. Как хотела быстрее закончить ее. Очень уж она отличалась от своих сверстников. Считала себя гадким утенком, некрасивой рыжей толстухой. Но умело скрывала свои переживания – как бы назло насмешкам Лиза всегда и во всем была первой. Всегда в центре внимания, заводила и душа класса. К тому же круглая отличница. Бабушка не могла нарадоваться, глядя на внучку, гордилась ею… и не подозревала, что по ночам, та плачет в подушку и мечтает скорее окончить ненавистную школу. Когда это наконец-то произошло, Лиза плакала на выпускном, только плакала от радости. Она легко поступила в университет. И там впервые влюбилась. Пусть любовь была безответной, но что она сделала с ней! Лиза вдруг так изменилась – похудела, похорошела, расцвела, как говорила бабушка. Бабушка, которая никогда ни в чем ей не отказывала. Пришло время пользоваться косметикой – и у Лизы была самая лучшая. С одеждой тоже все обходилось без проблем. Вещей не было слишком много, но все они были модными, стильными, все продумано – от обуви до шарфика на шее. Если на первом курсе универа Лиза была невзрачной рыжей толстушкой, «ботаничкой», как сейчас любят говорить, то на защиту диплома пришла сногсшибательная, элегантная красавица. Именно так говорили ее сокурсники. Лиза понимала, насколько она хорошенькая, и получала от этого удовольствие. Нет, это не было самовлюбленностью. И любила она себя ровно настолько, насколько должна любить себя женщина. Лиза вообще во всем знала меру, повлияло ли на это бабушкино воспитание или в ней было это заложено еще до рождения – она не задумывалась. Тогда ей казалось, она точно знает, чего хочет от жизни. Она чувствовала, что все может, что в ее жизни вот-вот начнется что-то новое. А начала она с того, что поменяла имя и фамилию. Конечно, бабушка была против, но все же понимала, что это ее решение и не нужно его отменять. В общем, мудрая бабушка помогла с оформлением всех бумаг. И летом 2006-го Эльза Милляр стала Елизаветой Милявской. Легко и очень быстро Лиза привыкла к своему новому имени. Бабушка подарила ей квартиру, и они стали жить отдельно. Лиза нашла неплохую, как ей казалось, работу – устроилась переводчиком в одну престижную фирму. Бабушка Маша, поставив внучку на ноги и, дав ей путевку в жизнь, стала вести очень активный образ жизни. Она постоянно была в разъездах, часто летала заграницу. Назвать ее бабушкой было трудно, выглядела она лет на пятьдесят пять, максимум на шестьдесят, это в свои-то семьдесят. Она всегда улыбалась, всегда куда-то спешила, всегда чем-то была занята. Поэтому в то, что ее не стало, Лиза долго не могла поверить. Она смутно помнит те дни… Или сознательно не хочет вспоминать. Толпа народа, суета, все что-то говорили, соболезновали. Лиза узнала о существовании родственников в Германии и еще о многих друзьях, близких бабушке людях. Не было только ее родной матери и сестер. Почему – об этом Лиза будет думать годы спустя. А сейчас, сейчас ей было необходимо научиться жить без бабушки, любимой и родной. В душе вдруг образовалась ниша, пустота, которую необходимо было заполнить. Конечно, оставались Надежда Сергеевна, домработница, и ее муж. Они взяли на себя все хлопоты, связанные с похоронами, они поддерживали ее, как могли. Лиза была им благодарна, но вернуться в дом пока отказалась. Она погрузилась в работу. Проходили дни, проходили недели. Жизнь продолжалась.

* * *

В хирургическое отделение 14-й городской больницы Антон приехал, когда тихий час только начинался.

– Приходите позднее или ждите, – строго сказала медсестра на посту и преградила дорогу своим телом.

Ругаться с таким стражем покоя больных и выздоравливающих Антон не хотел. Он уже собирался уходить, как в конце коридора послышался знакомый голос. Виктор вышел из ординаторской с премилой, даже можно сказать красивой женщиной, судя по одежде – врачом. Антон помахал рукой. Витек заметил и пошел ему навстречу. Они были рады друг другу, решили выйти на улицу и там переговорить. Бдительная медсестра сначала не хотела их выпускать, но вовремя вмешалась та самая женщина, с которой мило беседовал Виктор. Они втроем вышли из отделения.

– Познакомься, Антон, это Анастасия Павловна, мой лечащий врач. А это мой шеф и друг Антон Иванович, просто Антон.

Они обменялись всеми положенными в таких случаях любезностями, и Анастасия Павловна вежливо удалилась, сославшись на занятость. Друзья и не возражали, было что сказать друг другу тет-а-тет. Они пошли в сквер, к скамейкам. Несмотря на свой порезанный живот, Виктор уже довольно легко и быстро передвигался. Его давно можно было выписывать, но все дело оказалось в Анастасии Павловне. И Виктор спешил поделиться с другом, что уж он-то найдет причины остаться здесь хотя бы еще на день. Догадывалась ли об этом Анастасия Павловна? Наверное, но ничего лишнего себе не позволяла. Внимания ему уделялось ничуть не больше, чем остальным пациентам.

У Виктора семья, жена Галя и две дочери, двадцать лет прожили. Не то чтобы идеально, но спокойно, как большинство российских семей. Каждый выполнял свою роль: он – хорошего мужа, она – заботливой жены. Страсти, конечно, давно улеглись, но осталась привязанность, они, скорее, были уже друзьями. Виктор периодически погуливал и делал это, как ему казалось, очень аккуратно, чтоб не узнала Галина. Дочки выросли и уехали покорять столицу. А они с женой остались вдвоем и вдруг поняли, что между ними пустота. Виктор с удовольствием задерживался на работе, соглашался на любые командировки. Он чувствовал себя виноватым перед Галиной – им не о чем стало разговаривать. Резко и круто все изменить он не решался. Случившийся приступ аппендицита был для него просто спасением. Здесь он встретил Настю. Именно эта встреча заставила впервые и всерьез задуматься о разводе. Понял вдруг, что и Галина, и он заслуживают счастья, только вот вместе у них уже не получится. Обо всем этом он и рассказал Антону. Тот сам пережил семейную драму и считал, что советы в подобных случаях ни к чему. Можно выслушать и поддержать, но решения человек должен принимать сам. Виктор хорошо знал друга, вот и не спрашивал, что делать. Для себя-то все уже решил, по крайней мере сейчас он так думал. Антон, в свою очередь, рассказал о странном утреннем визите, о каком-то звонке, о неизвестной Насте, которая просит о помощи.